Аналитика

Наезд на бизнес

Владимир Соловьев: «Сейчас самый выгодный бизнес в России - это строительство СИЗО. Даже не тюрем, а СИЗО. Потому что место, где должны находиться все предприниматели – это СИЗО. Если к предпринимателю пришел лейтенант милиции - спасения никакого нет. Они могут все, они отбирают все, они живут как короли. Рядовые милиционеры, рядовые сотрудники налоговых служб, прокуратура – выше них никого нет. Они все вне зоны критики, они короли и цари этой страны.»

Ноев ковчег в Кремле

Меня, конечно, умилила встреча Медведева с представителями бизнеса. Ну, во-первых, потому, что уже совершенно ясно, что бизнес у нас специфический. И вот это все напомнило мне не встречу Медведева с представителями крупного бизнеса, а какой-то «ноев ковчег». То есть, это все выглядело так, что добрый Ной, в данном случае Дмитрий Анатольевич Медведев, собрал с собой каждой твари по паре. Присутствовали все: и малый, и средний, и большой бизнес, и рестораторы, Аркадия Новикова увидел впервые в таком собрании. Уж никогда не думал, что он олигарх. И Алишер Усманов. А сравнивать их финансово довольно сложно. И сидел господин Прохоров, и сидел господин Чичваркин (я, кстати, впервые увидел его в костюме и с ярким галстуком). Господин Чичваркин все-таки не пришел в своем традиционном виде на прием к президенту, видно страх присесть в тюрьму оказался выше желания выпендриться, так что костюмчик нашелся правильный.

Но для меня, почему я говорю о «ноевом ковчеге», никакой роли не играло, что там обсуждалось. Потому что на самом деле темы, которые там обсуждались, были смехотворные, на мой взгляд. Потому что на полном серьезе сейчас обсуждать с бизнесом такие темы, как помощь Абхазии и Южной Осетии, конечно, очень важно. Дайте немедленно деньги - все будет хорошо, это понятно. Для этой цели не надо было собираться у президента. Но когда при этом выступает очень уважаемый мной господин Борисов, занимающийся малым и средним бизнесом, и говорит, что давайте мы будем обмениваться опытом с Абхазией и Южной Осетией, помогать им малым и средним бизнесом, то мне хочется закричать: «Уж не надо!» Потому что, сколько ни пытаются сделать там что-то Борисов, Титов, Шохин, бизнесу в стране все хуже и хуже. Поэтому единственное, что эти ребята делают, они искреннее пытаются удержать вот этот гигантский камень, который катится сверху на бизнес, и говорить: «Катись суть медленнее» Но камню глубоко наплевать, он катится, их не замечая. Поэтому если считать, что мы можем кого-то научить помощи малому и среднему, или крупному бизнесу, то это дурной анекдот. Наш опыт надо крупными буквами всюду выписывать и говорить: «Так не делать». Потому что единственный позитивный опыт, который есть, это тот, который показал сейчас Герман Греф и Сбербанк. Который впервые в истории России учредил реальную программу кредитования малого и среднего бизнеса. Кстати, Греф тоже, естественно, присутствовал на этой встрече. Но все остальное, что там происходило имело совершенно другое значение.

Сейчас пошла такая тема: не посадить Чичваркина. Ладно, бог с ней, с компанией, скорее всего ее купит Евтушенков, АФК «Система», там уже вопрос ясный, о компании можно забыть. Но сейчас вопрос - хотя бы Чичваркина отмазать. Поэтому начинаются такие игры. Смотришь в новостных выпусках - показывают Чичваркина, который, конечно, ни по статусу, ни по значению, не мог бы оказаться среди тех, кого показывают на такого рода встречах крупным планом. Но, видно, президент решил вмешаться, видно, сказано: «Чичваркина не сажать, других можно, этого нельзя».

Евгений Чичваркин

Почему я говорю, что «других можно»? Потому что у нас сейчас можно посадить любого человека, который занимается бизнесом. И делается это просто, легко, радостно, даже особо не заботясь. И сейчас появилась новая тема, которая мне кажется очень и очень важной, и эта тема следующая. Да, притом, извините, конечно, вы понимаете, что я даже не собираюсь вам говорить о фондовом рынке. Чего говорить о том, кто умер? Ну, чего о нем говорить? На пару лет можно о нем забыть. То есть, с фондовым рынком все хорошо. И когда на полном серьезе мы заявляем: «Да нам наплевать на их рынки, мы сейчас сами… Да это тоже мы сами… Да то мы сами…» Вы знаете, у меня волосы дыбом, хочется сказать: «А никто не пробовал вообще хотя бы вот как-то… да, проснуться?» Потому что, конечно, мы сами, а деньги мы откуда возьмем? Нет, понятно, что вся проблема в американском рынке, вся проблема в американской экономике, ну а мы-то сами чего? Мы же кричали, что мы оплот стабильности, и вот у нас этот оплот. Ясно, что нас сейчас наказывают американцы, выводя свои деньги, показывая нам, где наше место.

Но мы-то пока ничего ответить не можем, потому что стало совершенно очевидно, что на самом деле наш весь бизнес по своей природе это «купи-продай» Ну, изначально это, конечно, нефть, газ. Потом идет «кто обслуживает эту отрасль», купи-продай, накорми-отдохни, все. Больше бизнеса нет. Мы кричали, что у нас развивается бизнес стройиндустрии. И где он сейчас? Где строительный комплекс? Я вот был на форуме в Перми, мне очень все понравилось, так замечательно было, я много написал об этом в блоге. Если бы не эта трагедия ужасная, которая после этого последовала, все было бы вообще там великолепно. Пермь, конечно, меня поразила, и много было разумного. Но когда мы сейчас на полном серьезе говорим о бизнесе, то хоть стой, хоть падай. Я не понимаю, кто может в нашей стране заниматься бизнесом и каким, не понимаю.

Алишер Усманов

Например, вот объясните мне, неумному человеку, бесспорно, потому что был бы я умный, я бы знал ответы на такие вопросы. Почему возбуждается уголовное дело по факту отказа обслуживания в аэропорте одной бизнес-структуры другой? Уголовное дело почему возбуждается? Почему если гражданин X не заплатил налогов на достаточно даже небольшую сумму, опять возбуждается уголовное дело? Уголовка тут причем? Почему в вопросах отношений между коммерческими структурами, или между коммерческими структурами и государственными опять уголовка? Почему? Никак не могу понять. Вот просто не понимаю. Я вот, знаете, на полном серьезе смотрю на это все, как у нас сейчас любой лейтенант милиции приходит и наезжает на любую компанию, притом грозит сразу «тюрьма-Сибирь» Понимаю, что сейчас самый выгодный бизнес в России - это строительство СИЗО. Даже не тюрем, а СИЗО. Потому что место, где должны находиться все предприниматели – это СИЗО. При этом спасения никакого нет. Ну, посмотрите, что происходит, тенденция какая. Если к тебе пришел лейтенант, я не говорю, какие сейчас суммы пошли - о-го-го. Какой-нибудь областной мент уже с 600 тысяч долларов начинает «разговор» с компанией. Ребята живут так, что мама не горюй, ребята умеют.

И возникает забавная ситуация: они могут все, они отбирают все, они живут как короли. Как разъезжают сейчас рядовые милиционеры, рядовые сотрудники налоговых служб, прокуратура - это за пределами понимания. На них ничего больше нет, прищучить их нельзя, они все вне зоны критики, они короли и цари этой страны, и они людей сразу бросают в СИЗО, тут же. Почему? А чтобы ты не мог оказать давление на следствие. Притом, возникает ситуация уникальная, ведь как только тебя арестовывают – твой бизнес разорен. Ну, посмотри, «Арбат-Престиж», я не говорю, Могилевич убийца, жрет он по утрам маленьких детей или нет, мне вообще на него наплевать. Где Могилевич и где «Арбат-Престиж», я не говорю, кто такой Некрасов, я не знаю его моральный облик, мне на него наплевать, это всего лишь два человека. Но вот была компания «Арбат-Престиж», где она сейчас? Все, компанию убрали, классика жанра. Ну, посмотрите, вот со всеми же компаниями так. А сколько малых и средних компаний точно таким же методом убирают? Ведь что происходит: к тебе налетают, во-первых, твоей репутации сразу хана, и дальше начинается дикое падение. Потому что, какой дурак даст тебе, например, кредит в банке. Никакой. Ты же где теперь? Ты теперь в СИЗО. А из СИЗО ты, конечно, можешь легко управлять своим бизнесом, особенно когда у тебя изъяли все документы. Притом самое смешное в том, что если тебя признали невиновным, что практически в нашей стране невозможно, потому что сесть легко, выйти - никогда, то при этом тебе же никто твой бизнес не вернет. Тебе никто убытки не вернет, никто не извинится, не скажет «Опаньки!» Поэтому тебе легче откупиться сразу.

Герман Греф

Кто-нибудь об этом Медведеву сказал, хоть кто-нибудь? Кто-нибудь голос поднял, сказал: «Дмитрий Анатольевич, впервые за долгие годы, за 100 с лишним лет, в России у министров временно появляются нормальные лица. Почему это не трансформируется в жизнь? Почему?» Как так получается? Что, НДС что ли сейчас самое важное? Ох, как сейчас предпринимателям мешает НДС, действительно. Налоги так им мешают, так мешают. Сейчас поговори с предпринимателями: «Граждане, вас налоги беспокоят сильно?» Да их беспокоит дикий, нереальный наезд, который идет по всем линиям! А сейчас же еще интереснее, сейчас же кредиты не взять, сейчас же все бегают с выпученными глазами и все кричат: «Дайте денег» Сейчас же в Сбербанк колоссальный приток, потому что банк-то самый надежный.

И те, кто сейчас занимается бизнесом, сталкиваются с этим каждый день. Их никто не может защитить, ни одна из организаций, которые якобы созданы для защиты бизнеса, а по большому счету, оказывается, эти организации ни к чему, они никого ни от чего не защищают, они никому не помогают, к сожалению. Хотя люди, которые их возглавляют - замечательные и пытаются, и делают что-то, а шансов ноль. Неужели об этом не знают Медведев, Путин, Греф, ну он теперь уже не министр, Кудрин, Набиуллина? Знают, и что? Молчание ягнят. Но вот это отношение к бизнесу: «Ну, ладно, все равно все жулики, все равно вас всех надо щучить». Это меня восхищает. Поэтому, конечно, когда их собирают в Кремле, то думаешь: «Ребят, вам не костюмчики подойдут, а робы тюремные сразу».

И, заметьте, теперь не показывают Фридмана, не показывают Авена, даже не уверен, что он был. Сейчас показывают тех, кого надо, чтобы не посадили или дали особую близость. Вот, например, крупно показывают Аркадия Новикова и Алишера Усманова. Это что значит? Это намек! Что с этими людьми дружит Дмитрий Анатольевич Медведев. Показывают на каком канале? На Первом! Это намек. Значит, что Константин Львович Эрнст близко дружит с Дмитрием Анатольевичем Медведевым. И он намекает, кто у них еще в компании. Замечательные предприниматели - Алишер Усманов и Аркадий Новиков. Народ же не отмечал широко день рождения Алишера Усманова? Не отмечал, а напрасно. На этом дне рождения присутствовали самые главные люди государства. Да, пришли поздравить скромного предпринимателя. Что-то есть в этом плохое? Ничего плохого. Алишер Усманов, кстати, без всякого собрания в Кремле пожертвовал 40 миллионов на восстановление новых государств. Молодец! Ну, и, конечно, надо крупно показать Чичваркина. Почему? Чтоб не посадили! Прохорова издалека, но намеком, а Потанина - нет. Значит, опала еще может быть… А Дерипаску не показали. Почему? Намек: близок к Путину, а не к Медведеву. Понимаете намеки? Это, знаете ли, надо уметь читать между строк.

И невозможно, чтобы все осталось, как есть, потому что бизнес в конечном итоге в каком-то виде нужен. Но, понимаете, ситуация очень простая. Нет, можно прожить в стране и без бизнеса, в советское время жили - и ничего. Но меня удивляет еще колоссальный идеологический удар. Ведь, посмотрите, бизнес представляется всегда как нечто порочное, эксплуатация, гадкое, мерзкое - это то, что вкладывается в сознание людей. А у нас в России три проблемы: чистые волосы, месячные и кариес. Но, если смотреть наше телевидение, то, бесспорно, с ними очень легко бороться, для этой цели надо, чтобы звезды спасались на острове, танцевали на коньках либо на паркете, в крайнем случае - боксировали. Можно им еще попеть, и тогда всем будет благо.

Яна Яковлева

Жертвы «дела химиков»

Мы беседуем с Яной Яковлевой, которая на себе испытала все прелести России. Я с ней встретился в Перми, на экономическом форуме. Яна, рассказывайте!

Яковлева: В 2006 году к нам с партнером (у нас химическая компания), пришли сотрудники Госнаркоконтроля, предложили нам поставлять химические вещества в Таджикистан. Мы отказались, поскольку это явно какое-то мафиозное предложение было. И через год на нас было возбуждено уголовное дело, мы были арестованы, провели по 8 месяцев в СИЗО. И непосредственно столкнулись с судом, системой правосудия, с системой обвинения

Соловьев: Понравилось?

Яковлева: Ну, не знаю, понравилось… сложно сказать. Серьезно.

Соловьев: А когда вас заключили в СИЗО, какова была мотивация нахождения там? То есть, чтобы вы не оказали давления на свидетелей?

Яковлева: Ой, ну, там все супер. Во-первых, у меня есть загранпаспорт, я могу скрыться. Во-вторых, я особо опасный преступник. И, находясь на свободе, могу совершать свои преступления.

Соловьев: А как вас отпустили? Как так случилось?

Яковлева: Ну, началось с того, что мой отец понял, что единственный путь - это не взятки собирать и квартиру продавать, а просто сделать этот беспредельный случай достоянием гласности. И в январе был митинг на Пушкинской площади, в Москве, собрались человек 500 друзей, коллег-химиков с лозунгами: «Свободу Яне Яковлевой!» Видимо, все это создало некое общественное давление и меня привезли к следователю и сказали: «ты свободна». Хотя накануне было решение суда, подтверждающее, что я по-прежнему особо опасный преступник.

Соловьев: Нет, ну, про наши суды можно ничего не говорить, это мы сами все понимаем.

Яковлева: Да уж лучше говорить.

Соловьев: Нет, ну, а что про них говорить? Медведев говорил, что будут реорганизовывать, все говорили, что будут реорганизовывать. Ну и? Продолжают…

Яковлева: Зато мы про НДС, про амортизацию.

Соловьев: Правильно, про помощь Абхазии, Южной Осетии.

Яковлева: Особенно, когда вот в тюрьме сидишь, это очень важно. Я вот, клянусь, амортизацию вспоминала каждый день, думаю, как бы понизить налог на амортизацию?

Соловьев: О! Правильно. Яна, а что с бизнесом случилось?

Яковлева: Бизнес – спасибо команде – выжил, нормально работает. Конечно, был провал, но вся команда, все сотрудники, никто никуда не разбежался, все работали и поддерживали как могли.

Соловьев: А уголовное дело-то, в конечном итоге, что? Закрыли, признали, что вообще ни черта нет?

Яковлева: Был суд. Год мы ходили на суд, т.е. фактически на два года нас с партнером из бизнеса выбили, а мы – единственные владельцы. Нас выбили полностью, и мы сначала сидели в тюрьме, а потом занимались судебными делами.

Соловьев: Так, в конечном итоге, что Вам сказали: Вы виноваты?

Яковлева: Оправдали, но вот в такой хитрой формулировке. Коррупционеры пользовались как раз отсутствием закона, а поскольку у нас презумпция виновности…

Соловьев: Конечно, у нас в стране бешеная презумпция виновности, и только милые мальчики, которые только вышли из юридических ВУЗов, искренне считают, что у нас презумпция невиновности.

Яковлева: Когда они ксиву получают, они начинают считать, что презумпция невиновности. Все от ксивы зависит.

Соловьев: Конечно. Яна, скажите, пожалуйста, Вам государство выплатило какую-то компенсацию за то, что Ваш бизнес, вежливо говоря, просел на два года, за то, что Вы семь месяцев в СИЗО провели?

Яковлева: Насчет компенсации, я же говорю, что решение суда, во-первых, было связано с тем, что мы оправданы в связи с изменением закона, а это не предусматривает возможности реабилитации, хотя, в принципе, можно было продолжать бороться за деньги. Но я решила, что все-таки я свои усилия направлю в другую сторону, потому что то, что происходит, меня поразило. Я, честно говоря, не сталкивалась с таким. Я бизнесом занималась всю свою жизнь – со 2 курса института. Я думала, ну как – суд же разберется. Клянусь, я такая наивная была. Суд разберется.

Соловьев: Ну да, Вы же никого не убили, ничего не своровали, а что Вам инкриминировали? Вы даже налоги платили. Что Вам инкриминировали?

Яковлева: Один из растворителей, которым мы торговали – я уже говорила, химическая компания, оборот химических веществ, т.е. промышленная химия… Нас обвинили в том, что это лекарственное средство – этиловый эфир. Оно в бочках по 200 кг. Где-то тонн 5 на складе арестовали этого лекарственного средства. Сказали, что мы его без лицензии, хотя лицензия у нас была на ввоз, подписанная самим госнарконтролем, т.е. полный абсурд.

Соловьев: Это никого не волновало. Скажите, Яна, каково оказаться умной, красивой женщине, у которой все хорошо, есть деньги, которая ездит за границу, ходит к друзьям в ресторан. Вдруг один раз зайти к следователю на допрос – ничего не предвещало – и уже не выйти. В течение 7 месяцев оказаться за пределами этой жизни. Когда ты понимаешь, что ты ничто, и с тобой может случиться все, что угодно?

Яковлева: В общем, это ощущение, конечно, как на тот свет попасть. Это другой параллельный мир, нам – когда мы здесь находимся – неизвестно даже, что он существует, ты даже не можешь представить себе, каково это. Даже больше того, я не зашла к следователю, я занималась в спортзале. Ко мне подошли молодые люди, говорят: Вы в розыске, Вы арестованы, пойдемте. Они сели в мою машину, поехали к следователю, и потом уже я, конечно, была удивлена, как я в розыске, если вот она я – в спортзале? Это шок, который, на самом деле… я сейчас даже не жалею, что это было, потому что это такая школа.

Соловьев: Ну да, это такой Алексей Максимович Горький.

Яковлева: 100%. У нас пока не посидел – не сообразил, что в стране происходит. Мы про НДС будем говорить, пока все не посидят, наверное.

Соловьев: А мы будем про НДС говорить, пока те, кто про него говорят, не посидят

Яковлева: Не хотелось бы так говорить. Что теперь, всем зла желать? Но просто очень странно, неужели они настолько собрались – Титов, Борисов – и у них больше нет проблем, и к ним не обращаются? Я с Борисовым общалась, говорю: подпишите, Сергей Ринатович, обращение к Медведеву, что есть проблема-то у бизнеса другая.

Соловьев: Подписал он, нет?

Яковлева: К юристам отправил. Юрист уже третью неделю рассматривает.

Соловьев: А я подписал сразу.

Яковлева: Я знаю. Спасибо Вам большое.

Соловьев: Как это можно не подписать? Я размещу это письмо и на сайте, и у себя на блоге, чтобы все могли распечатать, подписать и, куда Яна скажет, отправить. Потому что сейчас, на мой взгляд, это самая важная проблема для всех, кто пытается сделать так, чтобы наша страна была не долбанным совком, а процветающей, сильной, мощной, независимой державой.

Вот текст этого письма:

«Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Ваш Указ «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности» мы воспринимаем как новый экономический курс государства в поддержку предпринимательства. Предприятия малого и среднего бизнеса способны стать локомотивом инновационного развития, однако сегодня нашим предприятиям действительно тяжело. Неограниченное количество проверок контролирующими органами, так называемые встречные проверки налоговиков, «заказные наезды» по линии Ростехнадзора, ФСКН и других ведомств стали притчей во языцех. Но самое страшное для предпринимателя - не «проверки». Самое страшное - угроза арестов.

Арест превратился в тиражируемую по всей стране схему давления на малый и средний бизнес. Правоохранительная система игнорирует другие предусмотренные законодательством РФ меры пресечения в виде залога, поручительства, подписки о невыезде или домашнего ареста. Арест для любого человека является страшной угрозой. Потеря собственности - ничто по сравнению с арестом. Пользуясь этим человеческим страхом, недобросовестные правоохранители работают на свой интерес. Бизнес чаще всего сталкивается с угрозой ареста в тот момент, когда отказывается от коррупционных схем. Аресты предпринимателей многократно увеличивают коррупцию в стране.

Мы очень надеемся, что Ваш курс на создание независимой судебной системы даст результаты уже в 2008 году. Обращаем Ваше внимание на то, что аресты предпринимателей лишают нас права на адекватную, посильную защиту. Когда арестованный человек находясь в клетке пытается доказать свою невиновность, он заранее обречен. Ведь арест – это своеобразная предоплата со стороны следствия: «если арестован, значит, виновен». К сожалению, эта формула стала основой обвинительных приговоров против бизнеса.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Мы просим Вас ввести мораторий на аресты предпринимателей малого и среднего бизнеса по статьям обвинения, которые по закону предусматривают другие меры пресечения: подписка о невыезде, залог и поручительство. Мораторий на аресты бизнеса – это эффективная мера по борьбе с коррупцией. Если коррумпированные следователи будут знать, что суд при рассмотрении вопроса о мере пресечения вынесет постановление об аресте лишь в крайнем случае, давление на бизнес значительно уменьшится. Для малого и среднего бизнеса, возможность доказывать свою правоту, не находясь в тюрьме, – мощная поддержка со стороны государства. Конечно, чтобы развивался малый и средний бизнес, необходимы долгосрочные системные меры в области законодательства, налоговой, антимонопольной и тарифной политики. Реализация этих мер затянется на годы. Наряду с тем возможны сильные решения «прямого действия», которые немедленно дадут импульс для роста предпринимательства. Очень трудно работать в условиях страха и ожидания своей очереди оказаться в СИЗО. Чтобы снизить правоохранительные риски, необходима «охранная грамота» со стороны государства. Такой «охранной грамотой» будет мораторий на аресты предпринимателей».

Яковлева: У нас специальный сайт этому письму посвящен. Называется kapitalisty.ru. Оттуда можно его распечатать. Мы собираем подписи под ним. Много людей подписывается.

Соловьев: При этом приятно, что и депутаты Госдумы помогают. Тот же Михаил Гришенков.

Яковлева: Михаил Гришенков очень помогает, потому что эта коррупция уже достала до такой степени…

Соловьев: А посадили тех людей, которые против Вас все это дело сварганили?

Яковлева: Нет, ну а как их посадят? Они же сотрудники силовой структуры, госнаркоконтроля.

Соловьев: Правильно. То есть, они получили ордена, звездочки. Все хорошо.

Яковлева: Они что-то получили, да. В суде приходили эксперты, на основании экспертиз которых – подделанных – мы сидели. Суд, очевидно, доказал, что экспертизы подделанные, что ни одной экспертизы реально не было. Так происходит часто. Они говорили: «и что? нам такую команду дали!»

Соловьев: Яна, я абсолютно с Вами согласен. При этом, заметьте, как в обществе изменилось отношение к предпринимателям. Наивно называют предпринимателями Абрамовичей и сажают людей, которые занимаются бизнесом, а не тех, которые разворовывали страну. Из-за этой подмены понятий нам всем тяжело.

Яковлева: Малый и средний бизнес – это же не то, что где-то раздали. Малый и средний бизнес – это миллионы людей по стране.

Соловьев: Страшно сказать, сколько из них присели в СИЗО или готовы присесть. Яна, огромное Вам спасибо.

Итак, Яна предложила - и очень многие поддержали эту инициативу - не заниматься лизанием определенного места власти, как это происходило, в частности, вчера в Кремле, когда говорили о важных вещах, но, к сожалению, не о самых важных. А самое важное – это беспрецедентный наезд правоохранительных органов на бизнес, который, в частности, выражается в том, что любой может оказаться в тюрьме.

Конечно, бизнесмена, как любого другого человека, можно сажать за уголовные преступления, типа убийство или что-то, но, когда ему инкриминируют преступления, связанные с его непосредственной деятельностью – экономические – и есть возможность выпустить человека под залог или еще что-то, конечно, здесь вопросов нет. Конечно, надо перестать кошмарить бизнес, как об этом сказал Медведев. Ну и? А реалии-то какие? Смотрите, суды просто штампуют любые решения, которые им приносятся. У нас никогда, даже в сталинские времена не было такого процента обвинительных приговоров. То есть, мы вырастили новую породу «мент-предпринимателегрызущий». Жрет, жрет и жрет. Притом, когда кто-то пытается легализоваться, этот бизнес убивают навсегда, и еще сажают людей в тюрьму. И собираются так называемые предприниматели в Кремле и каждый борется за сохранность собственной попочки, но никто не говорит об общей проблеме. Чему удивляться? Люди такие.

Владимир Соловьев

Обсуждение:
Блог Владимира Соловьева
Группа "Владимир Соловьев. Для неравнодушных" VKONTAKTE.ru
Блог 2 - зеркало на LiveInternet
Блог 3 - зеркало на LiveJournal

16.09.2008, 18:00

---