Культура

Полководцы

Для современного художника, которому важно сохранить в себе модернистскую увлеченность цветом и формой, существует лишь промежуточный путь между абстракцией и фигуративностью. Картины Люка Тийманса, Питера Дойга или Владимира Шинкарева наполнены фрагментами, с одной стороны, складывающимися в опознаваемую нами сюжетную картину или портрет, и с другой стороны, имеющими собственное, живописное значение, более характерное для беспредметного искусства. Художнику необходимо уйти от натурализма и гламура, которые при всей наглядности создают дефицит, утечку воображения, но и не влипнуть в пропагандировавшуюся беспредметниками утопию всеобщего языка, оборачивающегося шифром для посвященных. Наталия Турнова также балансирует на этом канате, никогда не склоняясь слишком сильно в сторону одного или другого.

Свои сюжеты Турнова черпает из информационного пространства, ориентируясь на явления с наиболее яркой аурой. В середине 1990-х наиболее размноженной в бесконечном числе публикаций и слухов фигурой был бандит и связанный с ним мир криминала. Так возникла серия "Преступление", в которой от злодеев и героев оставались только следы, воспоминания сродни наскальной живописи. Сейчас на поверхность выплыли "Полководцы". Видимо, шум времени, ставший для живописцев единственной натурой, ныне услаждает слух более консервативными гармониями.

Среди персонажей серии, правда, встречаются политики, не руководившие военными подразделениями. Впрочем, для Турновой выбор фактуры – случайность. "Название могло быть любым", – объясняет она. – "Гении", "Великие мореплаватели" и т.д... Мне не так интересны сами эти военачальники (хотя все они, безусловно, личности неординарные), как мифологичность их образа".

Такая позиция предполагает особое отношение к категории явлений, случающихся "на самом деле", "в жизни". Их не так-то просто найти в эстетическом поле, где абсолютно все является, в сущности, видимостью, конструированием отдельной реальности. Прорывом в реальное для Турновой становится дополнительная серия "полководцев жизни". С яркими военачальниками контрастируют маленькие, почти монохромные портреты рядовых, "неизвестных солдат". "Их чувства более реальны и трагичны, но они никому не интересны Невыносимо тяжело их слушать,но еще тоскливее и страшнее, когда вникаешь в их жизнь", – так видит Турнова роль "рядовых" в ее проекте. Получается, что рядовые и полководцы соотносятся между собой так же, как портрет Жукова на вздыбленном белом коне и кадры анонимной хроники времен Великой Отечественной. Анонимная реальность противопоставлена триумфальному мифу. Правда, мифология "неизвестного солдата" и героического рядового в русской культуре разработана ничуть не хуже, чем риторические постаменты для великих военачальников. И в чем-то Турнова продолжает линию Вадима Сидура, делавшего в 1970-е годы минималистские скульптурные портреты жертв войны.

Лица "рядовых" выразительны и окончательны, как иероглифы. "Лица "героев"-мифов могут быть узнаваемы, их выражение меняется в зависимости от взгляда зрителя, его положения, расстояния до картины", – говорит Турнова. В "полководцах" видна постоянная открытость, обилие разнонаправленных векторов и пауз, которое не может застыть в раз и навсегда найденной формуле. Они трансформируются легко, как устное предание.

Валентин Дьяконов

119180, Москва, ул. Большая Полянка, 15
тел. 959.01.41/ 38

06.09.2007, 09:42