Экономика
Герман Греф знает, как побороть коррупцию
Страшнее коррупции для экономики зверя нет, но одними только кнутом и пряником ее не одолеть. По мнению главы Минэкономразвития, и тот, кто дает, и тот, кто берет, не виноваты. А кто же тогда? Чем готов ответить министр депутатам, которые запрещают чиновникам произносить слова «доллар» и «евро»? Доволен ли он своей зарплатой? И какие у него на самом деле отношения с премьером Фрадковым? Герман Греф дал эксклюзивное интервью телеканалу НТВ.
Ведущий: «Герман Оскарович, не могу не спросить о таможне. Как Вы восприняли то, что ее сейчас переподчинили? Баба с возу — кобыле легче?»
Герман Греф, министр экономического развития и торговли РФ: «Если Вы под кобылой имеете страну, то вряд ли легче. Если лично меня и министерство, то — да. Как я это воспринял? Я это воспринял, как решение президента, которое я не хотел бы никак комментировать».
Ведущий: «Но Вам в принципе знакомы проблемы этого ведомства? Это переподчинение, оно решит проблемы?»
Герман Греф: «Вы знаете, если бы такие проблемы решались переподчинением, то это был бы очень простой способ: можно было каждые полгода кого-то кому-то переподчинять, и проблем бы у нас не было.
Безусловно, проблемы эти носят системный, застарелый характер, и они происходят из Советского Союза, из совершенно другой идеологии, которая вкладывалась в систему таможенного администрирования. Когда мы имеем настолько необустроенную границу, невозможно оперировать таким понятием, как „торговая политика“.
И когда раздаются призывы защищать внутренний рынок, у профессионалов это вызывает просто усмешку. Мы можем делать ставки таможенных пошлин и 30, и 40, и 50 процентов, только это не будет давать никакого эффекта, будет влиять только на поток контрабанды в страну.
И чем выше ставки, тем выше норма прибыли контрабандистов, тем выше черный доход, который идет, естественно, в преступные руки, чтобы избежать уголовной ответственности. Это коррупция огромного количества чиновников.
И для того, чтобы эту систему преодолеть, в первую очередь нужно помочь встать на ноги пограничной службе и оборудовать таможенную службу необходимыми техническими средствами, которые бы позволяли эффективно администрировать потоки товаров.
При выстраивании прозрачной схемы администрирования на таможне можно получить очень серьезные дополнительные доходы еще в государственный бюджет, конечно, лишив при этом преступные группировки потока черной наличности».
Ведущий: «Хорошо, что Вы заговорили о коррупции. Как считаете, в Вашем ведомстве есть коррумпированные чиновники?»
Герман Греф: «А как же?!»
Ведущий: «А как с ними бороться? Вот Вы с ними боретесь?»
Герман Греф: «Ну, во-первых, я хотел бы сказать, что бороться можно только одним способом. А именно — создавать такие условия, когда что-либо совершить за вознаграждение невозможно. Если остается любая возможность для чиновника оказать какую-то услугу за взятку, то она рано или поздно будет оказана тем или другим человеком. Это неизбежно.
Поэтому есть две самые главные вещи. Первое — это системные меры, которые создают прозрачные процедуры, и второе — полная открытость органов государственной власти. Общественности, средствам массовой информации должны быть доступны все документы о сколь-нибудь значимых решениях.
Мы у себя в ведомстве ставим в качестве приоритета борьбу со взятками. И в министерстве знают мое отношение к этому. Мы стараемся материально помогать людям. Я никогда не держу людей, если у них возникают какие-то материальные проблемы. Я их всех предупреждаю и очень прошу не «пачкаться», работая в министерстве.
Мы лучше квалифицированным людям поможем уйти куда-то в бизнес, решить свои материальные проблемы. Сейчас в экономике нет большей проблемы, чем коррупция.
Ведущий: «Иногда, когда наблюдаешь за заседанием правительства, создается ощущение, что между министрами экономического блока и премьером какие-то искорки постоянно пролетают. У вас какие отношения с премьером? Вы довольны состоянием и качеством этих отношений? Или все-таки есть какие-то шероховатости?»
Герман Греф: «Во-первых, хотел бы сказать о том, что на личностном уровне у нас очень добрые отношения с Михаилом Ефимовичем Фрадковым. Это неудобно говорить перед телекамерой, но я считаю, что премьер у нас абсолютно искренний и желающий как можно больше сделать для процветания страны. Вот это, наверное, база. Я не вижу никаких противоречий в нашей системе ценностей, в нашем отношении к стране.
А если говорить о методах или способах достижения тех или иных результатов, то, безусловно, есть разница в подходах. Но это нормальная ситуация. Я бы не сказал, что она требует какого-то экстренного вмешательства».
Ведущий: «Как Вы относитесь к инициативе депутатов запретить чиновникам произносить „евро“ и „доллары“?»
Герман Греф: «Я отношусь к этой идее как к экзотической. Вы знаете, у нас же нигде не запрещены законом матерные слова. Но ведь никто не произносит их в прямом эфире телевидения, или, во всяком случае, люди, считающие себя воспитанными или интеллигентными, этого не делают.
Это экстремизм просто. Не очень понятна инициатива, я думаю, что она до конца не продумана. Нельзя запретить использовать абсолютно нормальные экономические понятия. Все ставки, допустим, таможенных пошлин установлены либо в евро, либо в долларах. У нас налоги установлены в привязке к доллару. У нас золотовалютные резервы хранятся в долларах и в евро. Долги наши тоже считаются в долларах и евро».
Ведущий: «Вы будете готовы к тому, что Вас будут штрафовать? Или Вы человек законопослушный, и, стало быть, будете употреблять какие-то синонимы?»
Герман Греф: «Если не будем называть доллары „долларами“, значит, будет какое-то другое слово. А если Вы захотите меня оставить без зарплаты, то можете каждый день задавать вопросы о ставках таможенных пошлин или об объеме золотовалютных резервов».
Ведущий: «А кстати говоря, Вас Ваша зарплата устраивает?»
Герман Греф: «Есть люди, которых устраивает зарплата? Безусловно, сегодняшняя зарплата министра чрезвычайно низка, прямо скажем. Но если вспомнить, что было три года назад, все-таки сейчас на эти деньги хотя бы можно как-то жить. Раньше это была просто нищенская зарплата.
Но вопрос заработной платы чиновников — это всегда вопрос политический. И нужно быть готовым к тому, что у тебя есть выбор. Если ты приходишь на политическую должность, то миллионером не станешь.
И я, в общем, не очень страдаю на эту тему, потому что не собираюсь всю жизнь работать чиновником. Я рассматриваю этот период времени как службу в армии. Госслужба — это служба с огромным количеством ограничений, в том числе ограничений личного свойства, абсолютное отсутствие свободного времени для семьи. Но это не может продолжаться всю жизнь».
Ведущий: «До нас дошла информация о том, что у Вас прибавление».
Герман Греф: «Пожалуйста, я терпеть не могу личные темы».
Ведущий: «Но, тем не менее, мы решили подготовить подарок на вырост — большого плюшевого медведя. Если не секрет, как назвали дочь?»
Герман Греф: «Спасибо большое. Дочь пока никак не назвали, выбираем имя. Честно говоря, у меня не было еще достаточно времени, чтобы закончить с семьей дискуссию на эту тему. У нас есть перечень возможных вариантов».
Ведущий: «Спасибо огромное, что Вы решились ответить на вопросы „Итоговой программы“ НТВ».
29.05.2006, 02:14
