Политика
Право на самоопределение реализуется на референдумах
Стенограмма интервью (от 2 июня) Министра иностранных дел России С.В.Лаврова представителям ряда российских СМИ, по наиболее актуальным международным проблемам:
Вопрос: Много ли разногласий у стран «шестерки»?
С.В.Лавров: Идет разговор о поиске компромисса. Позиции должны как-то быть приведены к общему знаменателю.
Вопрос: Создается впечатление, что Россия отошла в сторону, отдала европейцам возможность самим разбираться, чтобы потом посмотреть со стороны, что там в итоге произойдет.
С.В.Лавров: Россия никогда не оспаривала то, что «евротройка» является ведущим игроком во всей этой комбинации. Два с лишним года назад «тройка» инициировала переговорный процесс с Ираном. Мы эту инициативу поддержали. Когда переговоры - еще до прихода к власти М.Ахмадинежада -развивались все более и более конкретно, мы предложили свой вклад – создание совместного предприятия на российской территории, потому что основной спор был из-за стремления обеспечить то, чтобы на иранской территории не обогащался уран, чтобы Иран гарантированно получал топливо для Бушера. Но с Бушером вопрос давно решен. Поэтому изначально мы были в группе поддержки. Она стала расширяться. Присоединился Китай. Затем год назад США выразили готовность также оказывать содействие процессу переговоров. Мы это активно приветствовали. Мы активно выступали вместе с европейцами за то, кстати, чтобы американцы отошли от позиций стороннего наблюдателя. Произошедшее в последние дни, включая принципиальное решение Вашингтона участвовать в непосредственных переговорах с Ираном в составе группы государств, это, я бы сказал, переход США от позиции «на обочине» к активному участию в переговорах. Мы это приветствовали. При этом отметили, что, конечно же, нужно избегать попыток затруднить продвижение к переговорному результату путем каких-то параллельных угроз, либо внесения в повестку дня переговоров вопросов, которые к ядерной программе Ирана отношения не имеют. Так что то, что было вчера согласовано, означает, что теперь все шесть стран готовы как группа единомышленников - в части, касающейся мирного урегулирования иранской ядерной программы, - коллективно вести переговоры с Ираном. Я бы сказал, что здесь произошло повышение качества участия в процессе России, США и Китая.
Вопрос: Останется ли в силе прежнее предложение России? Или будут дополнения, или же оно кардинально изменится?
С.В.Лавров: Оно не может кардинально измениться. Оно объективно отвечает поставленным задачам – обеспечить нужды Ирана и одновременно сделать так, чтобы они реализовывались без подозрений о негражданском характере программы Ирана. Наше предложение, соответственно, остается на столе. Вчера все его подтвердили.
Вопрос: Оно входит в пакет или это – отдельное предложение?
С.В.Лавров: Входит.
Вопрос: Вам уже известна реакция Ирана на вчерашние переговоры?
С.В.Лавров: Пока нет. Предложения Ирану еще не доставлены. Это произойдет, когда мы согласуем сроки, приемлемые для иранского руководства. Затем пройдет какой-то период для изучения этих предложений.
Вопрос: А если Иран откажется?
С.В.Лавров: Мы сейчас не будем гадать, потому что все эти гадания подливают масло в огонь разных эмоциональных дискуссий и дают повод тем, кто хотел бы все сорвать, возможность спекулировать. Мы все договорились о том, что сейчас все усилия будут сосредоточены на переговорном процессе, который должен начаться. Он будет начат путем передачи Ирану конкретных предложений. После их изучения Ираном мы будем рассчитывать на его конструктивный ответ.
Вопрос: Сколько времени выделено Ирану на рассмотрение предложения?
С.В.Лавров: Достаточно. Я был удивлен, что вчера по телевизионным каналам, рассказывая о моем кратком интервью после переговоров, упомянули, что Ирану выделено семь дней. Это совсем не так. Период гораздо больше. Какого-то ультимативного «дедлайна», как принято говорить, нет, но я думаю, что срок – несколько недель.
Вопрос: Возможны ли прямые переговоры США с Ираном?
С.В.Лавров: Они и будут прямыми. США сядут с Ираном за один стол.
Вопрос: Шесть человек, тет-а-тет?
С.В.Лавров: Это разные вещи. Про тет-а-тет речи не идет. Говорили о прямых переговорах с Ираном всей «шестерки».
Вопрос: А по гарантиям безопасности что-нибудь конкретно уже обсуждалось?
С.В.Лавров: Вопрос обсуждался и будет продолжать обсуждаться. Все это – предмет переговоров.
Вопрос: Вам было заранее известно о принципиальном решении США принять участие в переговорах, или они никого не предупреждали?
С.В.Лавров: Мне трудно судить, чем было вызвано решение объявить об этом именно сейчас. Если проанализировать ситуацию в целом во всех ее аспектах, то станет ясно, что данную проблему решать надо. Оставаться на позиции исключительно односторонних требований не получается. Это –победа здравого смысла.
Вопрос: Что Вы можете сказать о длительных переговорах Госсекретаря США К.Райс с «евротройкой» до Вашего приезда в Вену?
С.В.Лавров: Я не могу вторгаться в частные контакты моих коллег. Я тоже провел перед этим многочасовые переговоры в Стамбуле и Анкаре.
Вопрос: Так ли это, что со стороны Китая не было Министра иностранных дел Ли Чжаосина?
С.В.Лавров: Вся встреча была организована таким образом, что неудивительно, что на уровне министров не все смогли приехать. Важно, что был первый заместитель Министра иностранных дел Китая и одновременно Председатель Международного комитета по партийной линии. Фигура, которая соответствует уровню вчерашней встречи.
Вопрос: Означает ли это, что Китай не рассчитывал на то, что договоренность на этой встрече будет достигнута?
С.В.Лавров: Я вам говорил, что встреча организовывалась быстро. Поскольку неделями продолжавшийся после встречи в Нью-Йорке процесс согласования подходов на уровне заместителей министров и политдиректоров был фактически завершен, и всем хотелось как можно скорее оформить эту договоренность на уровне министров, нет ничего удивительного в том, что не совпал график китайского мининдел. Мне, кстати, тоже было бы удобно провести эту встречу сегодня. Господин Ли Чжаосин также готов был встретиться 2 июня. Но у французского коллеги были проблемы. Так что здесь приходилось искать какие-то общеприемлемые компромиссы.
Вопрос: Телефонный разговор Президента России В.В.Путина и Президента США Дж.Буша каким-то образом повлиял на эту встречу, или такие детали не обсуждаются?
С.В.Лавров: Мы обсуждали общие вопросы, связанные с ситуацией вокруг ядерной программы Ирана. К моменту, когда разговор состоялся, уже было ясно, что подходы сблизились и вырисовывается договоренность.
Мы четко договорились, что сейчас все усилия брошены на то, чтобы начать переговорный процесс. Вчера Министр иностранных дел Великобритании М.Бекетт зачитала от нашего имени заявление. Если Иран принимает предложение, то замораживается вся работа в Совете Безопасности ООН. Там есть проект резолюции, который остается на столе. Просто над ним не работали, после того как в Нью-Йорке договорились подготовить почву для переговоров. Если Иран отказывается, то у соавторов проекта есть полное право вернуться к обсуждению проекта резолюции в Совете Безопасности, но в нем ни о каких санкциях речи не идет.
Вопрос: Употреблялось ли словосочетание «применение военной силы» во время переговоров?
С.В.Лавров: Никем не употреблялось. Более того, могу однозначно сказать, что все договоренности вчерашней встречи на все случаи жизни исключают применение военной силы.
Вопрос: Даже если Иран откажется?
С.В.Лавров: На все случаи жизни. Трактуйте сами. Я не сказал об американской позиции, я сказал о договоренности на вчерашней встрече с участием американцев.
Вопрос: Относительно Южной Осетии. То заявление, которое прозвучало от имени официального представителя МИД России М.Л.Камынина, о равенстве суверенитетов Грузии и Южной Осетии…
С.В.Лавров: «Равенство суверенитетов» - мы так не говорим.
Вопрос: В России не опасаются, что ситуация вокруг Южной Осетии может повлиять на сепаратистские движения в России?
С.В.Лавров: Официальный представитель МИД не говорил ничего, что не отражало бы фактов. Они таковы, что, действительно, мы признаем территориальную целостность Грузии. Но в условиях, когда значительная часть территории Грузии является международно признанными зонами конфликта – и Южная Осетия, и Абхазия – грузинские власти и Тбилиси реально не могут контролировать эти территории. Классическое определение понятия «суверенитет» - это способность контролировать территорию. Это международное право. Для того, чтобы решить эту проблему, необходимо вернуться за стол переговоров, которые всячески тормозятся, а то и саботируются грузинской стороной. Множество примеров, когда в рамках переговорного процесса намеченные сроки срываются. Кстати, и сейчас было предложение срочно созвать Совместную контрольную комиссию по Южной Осетии, буквально сегодня-завтра. Но грузинская сторона отказалась. Значит, предпочитает использовать эту ситуацию для позиционирования себя опять в одностороннем порядке, а не урегулировать эту проблему через нормальный диалог за одним столом. Не так давно с огромным трудом удалось – полгода мы этого добивались – достичь договоренности, что в рамках Совместной контрольной комиссии начнется прямой разговор между юго-осетинами и грузинами при поддержке других ее членов, включая ОБСЕ, на предмет общего, совместного плана урегулирования. Сейчас последние события просто подрывают эту договоренность. То же самое относится и к другим вещам. Множество примеров, включая два – то, что и в отношении Абхазии, и Южной Осетии есть предложение принять документ, в котором стороны четко обязались бы решать проблемы только мирными средствами, гарантируя неприменение военных методов. Ни в той, ни в другой ситуации такие заявления не могут быть приняты, потому что грузинская сторона к этому, скажем так, не готова. Надеюсь, что такая готовность придет.
Что касается упоминания права на самоопределение, и это тоже часть международного права, то осуществляется оно через волеизъявление. Кстати, российское руководство, говоря о Чеченской Республике, не испугалось вынести вопрос на референдум. Так что волеизъявление Чеченской Республики уже состоялось.
Вопрос: А если бы в связи с этим заговорили о праве на самоопределение народов России, как бы Вы отреагировали?
С.В.Лавров: Отреагировали бы так, что волеизъявление произошло. Народы России голосовали за свою Конституцию.
Вопрос: Значит ли это, что наше заявление по Южной Осетии не может подстрекать сепаратистские движения в России?
С.В.Лавров: Мы не подстегиваем никакие тенденции. Мы констатируем объективную данность, что территориальная целостность Грузии не может быть обеспечена в полной мере, пока не урегулированы конфликты. Урегулирование саботируется грузинской стороной. Примеры, которые я вам привел, - об отказе подписать документы о сугубо мирном урегулировании, вкупе с фактами о закупках Грузией огромного для целей нормальной безопасности этой страны количества ударных боевых вооружений и боеприпасов - они нас не могут не наводить на подозрения, что, действительно, замышляется силовой вариант решения этой проблемы.
Вопрос: Как отреагирует Россия на силовое решение проблемы?
С.В.Лавров: Мы всеми силами будем добиваться недопущения такого варианта.
Вопрос: Но Вы рассматриваете такую возможность? Вы готовитесь к этому?
С.В.Лавров: Мы видим факты и делаем все, чтобы подобные замыслы, если они есть у кого-то, не были реализованы.
Вопрос: Будет ли подниматься вопрос о визах?
С.В.Лавров: Он никогда не стоял. Смешно требовать от миротворцев получать визы для несения службы в соответствии с международными мандатами на территории зоны конфликта, неподконтрольной властям, выдающим визу. Такого никогда не было. Когда впервые в конце прошлого года грузинская сторона этот вопрос поставила, у меня не было сомнений, что это – очередное стремление создать какой-то негативный заряд в вопросах миротворческих операций в Южной Осетии и Абхазии, в данном случае – Южной Осетии. Мы тогда объяснили грузинам, что это невозможно, что мы будем ротировать наш контингент в полном соответствии с договоренностями начала 90-х годов, когда эта миротворческая операция была создана. Договоренности предусматривают уведомление Совместной контрольной комиссии о ротации и ее проведение раз в полгода. Мы в последнем случае соблюли это полностью. И в середине апреля, и в начале мая соответствующие уведомления были направлены в контрольную комиссию. Ротация происходит и будет завершена. Грузинская сторона, как это уже не раз говорили, в свою очередь эти правила нарушает. Было немало случаев, когда ротация проводилась без уведомления Специальной контрольной комиссии и гораздо чаще, чем раз в полгода. Это опять-таки наводило на мысль, что кто-то хотел бы «обкатать» в зоне потенциально возможных боевых действий как можно больше солдат.
Вопрос: Что будет обсуждаться на встрече министров иностранных дел стран «восьмерки» в конце июня?
С.В.Лавров: Вся политическая повестка дня. Иран, Ирак, ближневосточное урегулирование, Сирия, Ливан, нераспространение, терроризм, наркотрафик, Афганистан, конечно же, Косово и Западные Балканы в целом. Каждая страна вольна поставить любые вопросы.
Вопрос: Может ли быть принято какое-то решение по Косово в ближайшие месяцы?
С.В.Лавров: «Восьмерка» этим не занимается как орган, который ведет или сопровождает переговоры. Этим занимается Контактная группа, а «восьмерка» традиционно высказывается по данной теме, не играя в ней, повторяю, роли главного переговорщика.
Вопрос: Будут ли какие-то совместные заявления по Ближнему Востоку или Ирану в рамках встречи?
С.В.Лавров: Да, конечно. Там будет политический документ, который отразит всю эту тематику.
Вопрос: Он будет общим по всем проблемам?
С.В.Лавров: Это, в принципе, не имеет значения. Вы можете взять общий документ, там будут разные подзаголовки, можно ножницами разрезать и показывать.
Вопрос: Вы ожидаете, что американцы поднимут вопрос о демократии?
С.В.Лавров: Они его уже поднимают.
Вопрос: А на мероприятиях, связанных с «восьмеркой»?
С.В.Лавров: Этот вопрос не стоит в повестке дня.
Вопрос: Но они ведь имеют право его поднять?
С.В.Лавров: Конечно. И мы тоже. Все имеют право: французы, японцы, канадцы, итальянцы. Все равны.
Вопрос: Договоритесь ли Вы по ВТО в ближайшее время?
С.В.Лавров: Не знаю. Это зависит, прежде всего, от американских переговорщиков. Они прекрасно знают наши позиции, красные линии, за которые мы перейти просто не сможем, если мы ответственно относимся к будущему российской экономики и промышленности. Все разъяснено многократно, в том числе и по такой теме, как финансовые услуги. Мы уже не раз приводили факты, касающиеся того, что те финансовые организации западных стран, включая США, которые уже работают на российском рынке, на рынке банковских и страховых услуг, полностью удовлетворены, во-первых, своим нынешним положением. И их, конечно же, полностью устраивают те предложения, которые сделала Россия в качестве развязки этой проблематики в рамках переговоров с США по ВТО. Почему-то те, о ком пекутся американские переговорщики, считают наши условия абсолютно приемлемыми, а сами опекуны говорят, что этого недостаточно. Получается искусственная ситуация.
Департамент информации и печати МИД Российской Федерации
05.06.2006, 10:21
