Аналитика
Про коррупцию
EXCLUSIVE
Народ говорит, что у бизнеса денег мало. А вы знаете, например, что сейчас государство дало денег банкам? А что дальше произошло, знаете? Приходят люди в банк и говорят: «Правда?» Им говорят: «Правда!» И называют сумму отката. И людей просто… Ну, государство, условно говоря, дает под 8 с половиной процента, банк уже говорит 18. Но только на самом деле 23. Теперь понятно, откуда проценты? Зарабатывает народ. То есть, банк. Но государство искренне считает, что пытается помочь.
Знаете, сколько якобы миллионеров появилось на кризисе 98-го года, воруя бабки, вытаскивая у людей зависшие счета из банков. И они считают себя достойными людьми до сих пор. Они считают, что они приличные, нормальные, рукоподатные люди. Вот сейчас такие же действуют у нас в банковском секторе. Вот чем должна заниматься прокуратура, следственный комитет, вот куда надо направлять усилия, понимаете? А не заниматься тем, что журналист сказал такого страшного про какого-нибудь олигарха или про какого-нибудь судью. Но это же не хочется, там же бабки другие. Даже можно и по башке получить. Медведев занимается борьбой с коррупцией, создает комитет, понимает, что это важно, что коррупция действительно уже достала страшно. Все идеи, которые идут у Медведева, у Путина, у правительства, как на примере с этими деньгами в банковском секторе, коррупцией, все сжирается на местах сразу. Вот интересно, как видится прошедшее заседание комиссии по борьбе с коррупцией Олегу Львовичу Митволю.
 |
| Олег Митволь |
|---|
Соловьев: Олег, как Вас представить, учитывая, что формально чиновников уволить нельзя?
Олег Митволь: Можно, но пока что у нас люди тренируются и борются со своей юридической некомпетентностью.
Соловьев: Нет, ну, как? Вы что, не понимаете, что был указ президента, по которому было сокращено с 4-х до трех мест замов.
Олег Митволь: Вы имеете в виду постоянное правительство?
Соловьев: Постоянное правительство!
Олег Митволь: В постоянном правительстве не было написано фамилии Митволь. И как боятся проводить положенные в таких случаях квалификационные экзамены, вдруг я их случайно сдам! И считают, что дешевле просто незаконно меня уволить, ну, и, соответственно, плодить этот правовой нигилизм, о котором, как нам известно, все время говорит президент.
Соловьев: Скажите, пожалуйста, Олег Львович, как вам нравится последнее заседание комиссии по борьбе с коррупцией? Вы надеетесь, что коррупцию удастся победить?
Олег Митволь: Очень хорошо, что об этом из самых высоких уст вообще просто говорят. Раньше этого старались просто не замечать. То есть такой проблемы, обратите внимание, раньше просто не было.
Соловьев: Согласен!
Олег Митволь: Мы не понимали, что такое коррупция и считали, что это что-то импортное. Сейчас об этом хотя бы начали реально говорить. Например, начали сажать глав, ну не глав, а крупных чиновников районных администраций. На примере Русского района Московской области, которым, по-моему, по 6 лет дали.
Соловьев: Да.
Олег Митволь: Я понимаю, что наверняка можно было и в областной администрации найти коррупционера, но пока мы находимся на таком низком уровне, это уже хорошо, это движение, потому что то, что говорит президент то, что проблема системная. Это факт. И все об этом знают.
Соловьев: Конечно.
Олег Митволь: Вопрос только в том, кто будет бороться с медом? Либо должны пчелы бороться, да? Либо какие-то, так сказать, люди, которые мед этот не едят.
Соловьев: Ну, вы меня умиляете, инопланетяне, что ли?
Олег Митволь: Ну, вот вопрос заключается в том, что если человек мед не ест, то он чужой для системы.
Соловьев: Правильно!
Олег Митволь: Его выдавливают, правильно?
Соловьев: Так он идиот, не того поймает за хвост!
Олег Митволь: Да, да, да.
Соловьев: Я вот знаю, например, одного чиновника, который никак не мог понять, что министр близко дружит с крупным олигархом, который заодно хозяин крупного комбината. Вот не понимал, не понимал, а потом раз и получил под зад!
Олег Митволь: Я могу сказать, что, на самом деле президент говорит абсолютно правильные вещи. Помните, он говорил о том, что нельзя назначать людей, не профессионалов, не специалистов на высокие государственные должности?
Соловьев: Это он смешно сказал!
Олег Митволь: Нет! Я вот, например, очень обрадовался. Ну, наконец-то будут назначать преимущественно профессионалов! У нас в министерстве руководителем Департамента по атомной технологической безопасности, то есть это все шахты, электростанции и так далее и атомной безопасности назначили госпожу Карепанову, которая полтора года назад была всего лишь юрисконсультом в строительной фирме в Перми.
Соловьев: А вам что, наш министр уже не нравится? Вы уже до этого дошли?
Олег Митволь: Нет. Вы знаете, мне наш министр нравится!
Соловьев: Мне Пермь нравится!
Олег Митволь: Мне просто кажется, что вот это уже немножко перебор, когда юрисконсульт, который атомные электростанции видел только в бинокль или в кино, отвечает за государственную политику в сфере атомной безопасности. Ну, у нас же здесь электростанции везде!
Соловьев: Олег, я вас не понимаю, когда у нас, то есть у вас, в министерстве юрист – официант, чисто конкретно, этого не отмечают.
Олег Митволь: Я раньше думал, что это ужас, когда берут просто официанта и он становится высоким государственным руководителем, заканчивает за три месяца юридический! Ведь никто не говорит, что это не так, и никто не говорит, что это незаконно. Ну, вот, например, мэр Архангельска получает за это срок, а нашему коллеге Леонтичу что за три месяца, что за четыре закончить юридический институт нормально.
Соловьев: Олег Львович! Правильно вас выгнали, правильно! Вот такие как вы, очень плохие.
Олег Митволь: Спасибо!
Соловьев: Вы только посмотрите, вы систему разлагаете!
Олег Митволь: Понимаешь, что если это взорвется, то уже потом будет трудно с кого-то спрашивать!
Соловьев: Девочка, ее жалко, у нее и детки нарождаются в этот момент. Ну, что ее сажать? Дадут условный срок!
Олег Митволь: Нет, вопрос даже не в этом. Проблема ведь в другом. Очень важно объяснить в первую очередь коррупционерам, что карающая рука закона может попасть на любой этаж власти! А пока она у нас упирается, так сказать…
Соловьев: Ну, вы вообще!
Олег Митволь: В некоторую высоту и дальше нет.
Соловьев: Слушайте, вас не просто надо с работы гнать, вас еще надо права голоса лишить, вы что такое говорите? Что значит - любой этаж власти, вы сейчас договоритесь!
Олег Митволь: Нет, ну, я могу сказать, что там…
Соловьев: Там святые! Там святые!
Олег Митволь: Нет, я все понимаю, но вот, допустим, сейчас у нас вот в министерстве, у других коллег сейчас происходит подготовка к тому, чтобы освоить некоторые государственные средства, направленные на то, как бы подумать о том, как с этой проклятой коррупцией бороться!
Соловьев: А разве в этом что-то понимает ваше министерство или…
Олег Митволь: Нет, нет, а зачем? Вы знаете, я в прошлом году видел план. Ну, у нас в порядке необходимости, так сказать, собирали планы ведомства большой коррупции. Нормальная история?
Соловьев: Так, отлично!
Олег Митволь: И красивые чиновники, никогда не работавшие в бизнесе, но приезжающие на работу на «Лексусах», катающиеся на яхтах, живущие в загородных домах, но никогда не работающие в бизнесе, прикидывали такие бредовые темы для них, как освоить все-таки эти бюджетные деньги на борьбу с коррупцией!
Соловьев: Мужчина, я вам просто объясню, вы просто чужды, вы чужды систем человека.
Олег Митволь: Нет, я это понимаю, что я чужд.
Соловьев: А кто, по-вашему, давайте вспомним опыт Наполеона, кто у Наполеона возглавлял криминальную полицию? Да, правильно, Фуше, который был известен тем, что сам был из диких преступников, поэтому, хорошо зная преступный мир, понимал, как с ним бороться! Ну, кому еще писать меры по борьбе с коррупцией, как не коррупционерам? Они напишут про себя всю правду! Изложат суть своей продажи.
Олег Митволь: В законе, в законе уже записано, что заниматься коррупцией нельзя. Что тут думать-то? Здесь просто…
Соловьев: Как нельзя? А зачем тогда на работу ходить? А откуда тогда запонки золотые, ручки, телефон Верту? Друзья с завода подарили, что ли?
Олег Митволь: Вот это что-то с телефонами Верту, мне кажется, надо что-то делать. Мне кажется, надо в закон о государственной и гражданской службе какой-то пункт ввести про эти телефоны Верту!
Соловьев: А что такого? Хорошо звонит! Громко так: «Дррр! Дррр!»
Олег Митволь: Мне кажется, что, государственным служащим, которые по Конституции, в общем-то, служат гражданам, вот им показывать богатство, наверное, это просто неправильно! Хотя у нас у всех нет телефонов Верту…
Соловьев: А у нас и золотые запонки не у всех граждан есть! Я как посмотрю на любого чиновника, любую малюсенькую мышь. Кто ты, богатей? Как зовут тебя, солнышко? Здравствуй, творитель судеб человеческих!
Олег Митволь: Ну, не знаю.
Соловьев: Да пошел вон отсюда, мерзавец, в тюрьму тебя сажать давно пора.
Олег Митволь: В общем, Володя, мне кажется, что, если борьба с коррупцией, то первоочередной мерой необходимо было бы закрыть вашу передачу.
Соловьев: О, молодец. Правильно. На телевидении уже справились.
Олег Митволь: С одной передачей справились. И здесь результат будет тот же – закрыть передачу Соловьева. Закроют актом, понимаешь. Чиновники пожмут друг другу руки и пойдут обналичивать.
Соловьев: Притом они будут правы, действительно народ в течение какого-то времени ничего не слышит про коррупцию. А если человек не слышит, значит, этого нет. Если прыщ замазать, то его нет.
Олег Митволь: И еще в плане борьбы с коррупцией. Уже говорят о том, что надо закрыть в Интернете большинство сайтов. Я был несколько лет назад в Иране, мне там очень понравилось в плане Интернета. Я спрашиваю коллег: как у Вас там с интернетом? Они: да нормально все, у нас 2 сайта, и все граждане могут выбирать – или на этот сайт зайти, или на этот.
Соловьев: Молодцы. Левый или правый.
Олег Митволь: Если 2 сайта и нет других передач, я считаю, что ни о какой коррупции никто знать не будет.
Соловьев: Правильно. Это идеально. Здравствуй, страна моя.
Олег Митволь: Вы понимаете, что можно под наш сегодняшний диалог получить огромное количество государственных средств, потому что мы придумали, как решить эту проблему. Системно проблему решить и все.
Соловьев: Олег Львович, а Вы думаете, мы с Вами шутим здесь? Посмотрите, руководители каких ведомств сидят в комиссии по борьбе с коррупцией. У меня сейчас пейджер разрывается. Туда приходят сообщения о безобразиях именно в этих ведомствах. Это все правоохранительные ведомства. Они будут бороться сами с собой, что ли?
Олег Митволь: У меня здесь возникает другой вопрос. Насколько мы с Вами знаем, там предлагается ввести нормы закона, по которым чиновник потом 2 года не сможет работать в том секторе, где он занимался государственным регулированием, правильно? А представьте себе гаишник. Это он нигде не будет работать, потому что автомобили всех ведомств ездят по дорогам. Например, принципиальный инспектор. Там есть такой пункт, кроме как по разрешению бывшего руководства.
Соловьев: Правильно, поэтому Вы, Олег Львович, больше никогда нигде работать не будете.
Олег Митволь: Да, например, если меня руководители уволят, то мне не разрешат больше нигде работать.
Соловьев: Правильно. А за что Вас хотят уволить? За то, что Вы не умеете дружить. Вы не понимаете намеков. Вы же не смогли подружиться с коллективом.
Олег Митволь: Тут даже вопрос не в коллективе, а в руководстве. Мне сказали, что я тормозить не умею. У меня неисправная тормозная система.
Соловьев: Вам надо на гонки Формулы 1.
Олег Митволь: Мне на полном серьезе сказали. Я сказал: что Вы, у меня нормально все работает, педали с правой стороны – это газ, с левой у меня тормоз, все как в обычной машине. Мне: нет, не умеете тормозить.
Соловьев: Не читаете между строк, Олег Львович. Спасибо Вам большое.
Мне нравится, что Медведев об этом говорит, что он пытается, что он делает. Но, конечно, с коррупцией надо бороться народу, народу надо не давать взятки. Борьба с коррупцией – это, конечно, анекдот. Я с коррупцией поборолся, скажу честно. Уже такое удовольствие получаю от жизни – думаю, скоро будет время, когда вообще будет негде работать. С коррупцией у нас работать легко и просто, а вот с ней бороться – невозможно. Надо просто лечь и отдаться течению.
Мы дозвонились до Михаила Барщевского, выдающегося юриста, известного писателя, замечательного публициста. Он многократно появлялся и у меня в программах и, конечно, стал известным благодаря «Что? Где? Когда?». Но, в частности, Михаил Юрьевич также известен, как человек, который в течение многих лет на государственной службе как профессиональный юрист. Михаил Юрьевич, скажите, Вы принимали участие в последнем заседании по коррупции?
 |
| Михаил Барщевский |
|---|
Барщевский: Оно было не последним, а первым. Да, принимал участие.
Соловьев: Скажите, какое у Вас ощущение, что позитивное, что негативное, в чем плюсы, а в чем минусы?
Барщевский: Мое личное впечатление – для меня позитивным была роль Медведева, потому что было видно, что Медведев – очень хороший юрист. Это я знал давно, что он хороший юрист, потому что какие-то возникали новые темы, новые предложения, и он с ходу включался, понимал аргументы, высказывал свои контраргументы. Это было действительно живое, реальное обсуждение, а не протокольное мероприятие. Это был сбор профессионалов, а не встреча обслуги с царем – абсолютно нет. Это первое, что было очень приятно. Второе – неожиданное взаимопонимание между людьми, которые, казалось бы, должны быть по разные стороны баррикад. Известно, что Анатолий Кучерена – адвокат, я по фундаментальности – адвокат. Но с Чайкой, генеральным прокурором, когда у Антонова оно тоже совпадало – наши мнения совпадали с его, его мнения совпадали с нашими. Это было приятно. Для меня еще была такая очень важная вещь – почему-то ее совсем нет в СМИ – дело в том, что тот пакет, который вносит Медведев, он идет сразу, вслед ему в октябре идет пакет экономических законов, которые делают более прозрачными тендеры, госзакупки. Т.е. пакет экономических мероприятий, выбивающих почву из-под ног коррупции. Вообще надо сказать, что вся эта антикоррупционная кампания идет не по пути закручивания гаек, усиления уголовного преследования, там я не знаю, расстреливать на площадях, как в Китае, и отрубать руки. А именно как комплекс мер и экономического, и политического, и юридического характера. Поэтому здесь вот разные есть ощущения, что тут получится.
Соловьев: Что не понравилось, Михаил Юрьевич, чего не хватает?
Барщевский: Вы понимаете, как всегда не хватает механизмов. Т.е. в некоторых вопросах нет механизмов. Механизмы надо будет ввести либо постановлением правительства, либо указом президента. Мы так устроены, что нам хочется всего и сразу. Но мы понимаем, что это невозможно. Но, тем не менее, хочется. Хотя Медведев сказал, что по одному вопросу нужен указ, и что в обязательном порядке, иначе не будет работать норма, он сказал, что это в ближайшее время сделает, такой указ примет. Не могу сказать, что что-то было такое, что меня сильно раздражало. Знаете, ведь у меня вообще в данном случае сложное положение. Я считаю, что за коррупционные преступления надо наказывать не лишением свободы, а штрафом, стократным от приблизительной суммы взятки. Понимаете, да? Т.е. взял 100 рублей, заплати, соответственно, 10 тысяч.
Соловьев: А если не можешь, сядешь в долговую яму?
Барщевский: А если не можешь – садись в тюрьму. Во-первых, что значит - не можешь, если ты уже должен деньги, то судебные исполнители очень легко имущество найдут. Я вообще считаю, что за коррупционные преступления надо не сажать, а наказывать рублем. Тогда это экономически невыгодно.
Соловьев: Михаил Юрьевич, понимаю. Меня просто очень сильно смущает, что я нигде не видел общества. Я видел людей, которые должны бороться с коррупцией в их собственных органах, мало этого, многие из этих людей отнюдь не безупречной репутации, но я нигде не увидел проявлений ни общества, ни прозрачности, ни общения с гражданским обществом, я уж не говорю там про журналистов.
Барщевский: Ну, это не совсем так. Одним из первых выступавших был Степашин, который предложил, чтобы весь пакет прошел проработку в ассоциации российских юристов, юристов России. Это организация довольно широкая и профессиональная. И Медведев согласился с этим.
Соловьев: Это организация, которую еще недавно возглавлял сам Медведев?
Барщевский: Он и сейчас возглавляет наблюдательный совет. Но оттого, что он возглавляет эту организацию, она хуже не становится.
Соловьев: Бесспорно. А юристы, это те люди, которые в судах ходят и представляют. Это те, которые все знают о взятках в судах, о том, кто как получает и заносит.
Барщевский: Эти люди, по крайней мере, прекрасно знают, о чем идет речь. И к чему что может привести. Значит, это первое. Второе, насчет журналистов. Давно ли такое было, чтобы после такого совещания глава администрации, в данном случае Нарышкин, вышел к прессе и довольно долго говорил и отвечал на вопросы? Вы это помните, чтобы такое было? Я не помню довольно долго.
Соловьев: Я даже не помню, чтобы я это где-нибудь увидел, что он отвечал.
Барщевский: Да ну что вы, это было по телевизору по всем каналам.
Соловьев: А это в каких программах?
Барщевский: В новостных программах это было.
Соловьев: Еще комментировать надо, т.е. это сколько секунд были сюжеты?
Барщевский: Нет, это было довольно долго на РБК, на Эхо-24. Эхо-24 почти полностью показали, это было минут 20 или 30.
Соловьев: Напомню, что это канал, которого у нас нет. А РБК да, это, конечно, центральный канал, я давно не помню, чтобы глава администрации выступал, а его показывали по РБК и по Эхо-24.
Барщевский: Нет, он попал и в эфир Первого канала, и РТР, и НТВ.
Соловьев: Да, секунд 30-35 от всей пресс-конференции? Может даже полторы минуты в новостях.
Барщевский: Это уже претензия не к Нарышкину, а к руководству каналов, мне так кажется.
Соловьев: По-моему, это претензия к Дмитрию Анатольевичу Медведеву, который президент РФ. Потому что если мы не будем друг с другом кокетничать, то поймем, что информационная политика у нас решается там же, где и вся остальная.
Барщевский: Это не совсем так, это во многом так, но не совсем так. Ну а вообще, ведь ситуация же очень простая. Вы думаете, а где общество? А я ваш вопрос поставлю с другим акцентом? А где у нас общество?
Соловьев: А я вам отвечу, где у нас общество. У нас была, например, партия, которую вы возглавляли. Где эта партия?
Барщевский: Сейчас новая партия.
Соловьев: Правильно. А где вы?
Барщевский: А я ухожу.
Соловьев: И после этого спрашиваете, где общество?
Барщевский: А я ухожу по своей воле.
Соловьев: Понятно. Естественно, ваша воля, только вопрос можно? А те, кто за вас голосовал, им куда деваться?
Барщевский: Думаю, что они голосовали не за лично меня, а голосовали за те идеи, которые я высказывал, а не за мою, так сказать, прическу.
Соловьев: Нет, извините, они голосовали и за личность тоже. К сожалению, личность никто не отменял. Идеи идеями, личность личностью. Поэтому когда мы говорим об обществе, а что, у нас сейчас в обществе есть возможность партиям существовать? Проходить, если они не являются партиями угодными? Критиковать? Где-то появляться, что-то говорить? Вот вы, Михаил Юрьевич, где сейчас можете появляться? Вот на телевидении, вот как партийный деятель, где вы можете появляться на телевидении?
Барщевский: Ну, к сожалению, избиратели проголосовали, всего лишь миллион человек проголосовал…
Соловьев: Что значит, всего лишь миллион человек? Ничего себе, всего лишь миллион.
Барщевский: Это не я, это не мои аргументы, это аргументы руководителей телевизионных каналов. Которые считают, что поскольку всего миллион человек, всего 1%, то соответственно это интересно всего одному проценту. Они работают на тех, кому интересно 80%, «Фабрика звезд», например, шоу на льду разные. Рассказывают про экстрасенсов, про загробную жизнь, потому что всем интересно.
Соловьев: Ну не про коррупцию же рассказывать.
Барщевский: Ну, в общем, да. Нет, ну есть несколько передач типа «Человек и закон».
Соловьев: Хорошая передача, Алексей Пиманов делает, молодец.
Барщевский: Которая рассказывает про коррупцию, по-моему, истину, например.
Соловьев: Да, Андрей Караулов делает.
Барщевский: Есть передачи, которые рассказывают про коррупцию.
Соловьев: Есть передачи, только их влияние очень любопытно, только вас там нет.
Барщевский: Вы знаете, у нас с вами есть одно концептуальное расхождение.
Соловьев: Да, прошу.
Барщевский: Вы полагаете, что общество ведет себя и реагирует на жизнь так, как ему позволяет делать власть.
Соловьев: Отнюдь.
Барщевский: А мое ощущение наоборот, что когда общество сытое, довольное, как было последние 7 лет, и все хорошо, кушать есть что, акции растут, нефть дорожает, социальные программы появляются. Общество, в общем-то, позволяет власти все, что угодно.
Соловьев: Михаил Юрьевич, вы называете обществом… Проблема в том, что вы сейчас сказали об очень тонкой прослойке людей, которых существенно меньше миллиона человек. Основная масса людей не играет на рынке ценных бумаг, им было наплевать на то, что акции растут.
Барщевский: А почему они молчат?
Соловьев: Объясню почему. Потому что нам просто негде их услышать. Вот вы, также как и я, много ездите по стране. И встречались с людьми, они что там, молчат, когда мы с вами общаемся? Да орут так, что залы переполнены. Люди на встречу ломятся, говорят, «Дайте сказать!» У людей клокочет, где они молчат?
Барщевский: И при этом «Единая Россия» набирает 70%.
Соловьев: Правильно, потому что в «Единой России» множество людей, которым они доверяют, а главное, наш народ, он специфический. Он говорит: «Эти хоть что-то могут сделать», потому что они видят, когда, извините, вы идете бороться с коррупцией, идет замечательный Кучерена бороться с коррупцией, идут все люди. А потом они идут и видят того же чиновника, который сидит, или слышат у нас же на радиостанции Олега Митволя, который говорит, что сейчас будут выделены деньги, НИОКР, на борьбу с коррупцией внутри министерства. Т.е. министерства должны разработать методу по борьбе с коррупцией внутри себя. Им на это выделяются государственные деньги.
Барщевский: Ну, это действительно, есть такое странное положение, правда.
Соловьев: Ну и после этого кто из нас реалист, кто из нас оптимист, кто из нас пессимист?
Барщевский: Нет, я оптимист, я романтик поэтому…
Соловьев: Хорошо вам.
Барщевский: Поэтому мне хорошо. Я надеюсь, я такой советский продукт.
Соловьев: Михаил Юрьевич, хочу надеяться вместе с вами, огромное вам спасибо, продолжайте бороться за наши интересы. Просто мне лично принципиально обидно, что партия, которую вы возглавляли, почему-то так тихо вдруг оказывается без вас, я не очень это понимаю, и мне, конечно, сильно неприятно, что вот эта комиссия собралась, и чего? Да, как раз там Нарышкин выступал, и где показатели? Ну, не знаю. Я не профессионал же в этих вопросах, кто я такой, чтобы журналистов спрашивать? Фу, я и на коньках не катаюсь, и боксировать не хочу под софитами, гадость какая-то прямо-таки, а не Соловьев. Ну что же, теперь я думаю, надо Олегу Львовичу Митволю позвонить.
Олег Митволь: Да, здравствуйте еще раз.
Соловьев: Вы слышали Михаила Юрьевича Барщевсвкого? Вы согласны с тем, что он говорил?
Олег Митволь: Хочу интересную вещь сказать. Дело в том, что в Министерстве природных ресурсов в прошлом году был проведен научно-исследовательский экскурс, была проведена научно-исследовательская работа на тему: «Научно-методические основы борьбы с коррупцией в зоне ответственности Министерства природных ресурсов». Как вы думаете, сколько это стоило государству?
Соловьев: Судя по названию, если бы я должен был платить, 20 копеек.
Олег Митволь: Эта конструкция стоила почти 15 млн. рублей. В рамках этой высокой научной работы, люди, которые волновались, как же бороться с этой гидрой…
Соловьев: Т.е. 600 тыс. долларов.
Олег Митволь: Да, почти. Пытались разработать научно-методические основы борьбы с коррупцией в системе МПР. Это только в одной системе. А в этом году борьба будет значительно усилена.
Соловьев: А сколько у нас таких систем? И каждая 600 тыс.?
Олег Митволь: Основной вывод, который я прочитал, там отчет на несколько страниц, основной вывод меня вообще поразил. Основа вывода заключается в том, что есть, оказывается, такое понятие «коррупциемкость». Так, вот, коррупциемкость, по выводу этих ученых специалистов за 15 млн. рублей, в МПР 2 млрд. рублей каждый год. Т.е. ребята написали, что здесь зарабатывают 2 млрд. рублей в год, каждый год. И, естественно, на такой серьезной теме экономить не надо, как мы с тобой понимаем.
Соловьев: Ну, конечно.
Соловьев: Олег Львович, есть что-то, с чем вы не согласны из того, что говорил Барщевский?
Олег Митволь: Михаил Юрьевич, как юрист, говорил очень грамотно, и трудно было с чем-то не согласиться. Абсолютно правильно, что об этом говорит президент, что он пытается хоть как-то сдвинуть эту ситуацию с места. Но если дальнейшие действия по борьбе с коррупцией будут заключаться в том, чтобы нам в тему научно-методического обеспечения давали еще и денег, что теперь делать.
Соловьев: Я так и понял, а кто с коррупцией должен бороться? Вот, я выслушал вас, я выслушал Михаила Юрьевича. Я не понял, кто должен бороться с коррупцией. И у вас, и у него, по большому счету, - это все равно пчелы против меда. Но Михаил Юрьевич, в отличие от вас, не доволен нами, которые еще имеют наглость не шебуршить пчел. Он говорит: «Вот, вы. Что же вы-то пчел не шебуршите?».
Во время этих диалогов слушатели «Серебряного дождя» голосовали, за кого они: за Барщевского, за Митволя или вообще ни за кого, и считают, что коррупция в нашей стране будет только жиреть и богатеть. Хочу подвести итог голосования. Совсем с небольшим преимуществом победил Митволь, хотя очень многие писали, что коррупцию не победить, и вообще, чем больше слушаем всех этих людей, тем больше понимаем, что это форма существования России.
Материалы на тему:
Удар по коррупции
Президент подписал план по противодействию коррупции
"Единая Россия" - самая коррумпированная партия?
Чайка: эффективность в борьбе с коррупцией достигается не всегда
Проект национального антикоррупционного плана готов
Нарышкин: "антикоррупционный спецназ" не нужен
Володин: Как только одни прекратят давать взятки, другие перестанут брать
Медведев поообещал подписать антикоррупционный закон в ближайшее время
Дмитрию Медведеву представлен план борьбы с коррупцией
Политическая конкуренция поможет в борьбе с коррупцией
Володин: Как только одни прекратят давать взятки, другие перестанут брать
Как взятку ни трактуй, она останется взяткой
Обсуждение:
Блог Владимира Соловьева
Группа "Владимир Соловьев. Для неравнодушных" VKONTAKTE.ru
Блог 2 - зеркало на LiveInternet
Блог 3 - зеркало на LiveJournal
02.10.2008, 15:30
